Есть сложные моменты по использованию труда заключённых. С одной стороны, они нанесли ущерб обществу своими преступлениями и теперь этих индивидов нужно содержать, поэтому логично принудить осуждённых к труду для компенсации ущерба или хотя бы самообеспечения. Однако тут не должно быть ситуации, когда система наказаний зарабатывает на заключённых и заинтересована, чтобы их было больше и чтобы они как можно дольше не выходили на свободу (см. «Частные тюрьмы»). Видимо, деньги должны распределяться на нужды других ветвей власти, в какие-то общие фонды вроде фонда справедливости (см. ««Налог» на прибыль»), а часть денег в виде зарплаты, близкой к среднерыночной, должна начисляться заключённым (за вычетом расходов на их содержание), чтобы они могли накопить стартовый капитал для жизни на свободе. То есть тут больше вопрос в адаптации тех, кто оказался в тюрьме, к нормальной жизни, а не в том, чтобы выжать из них пользы по максимуму.

Аналогично возникает сложный вопрос с участием заключённых в медицинских исследованиях. С одной стороны, уголовные преступники нанесли индивидам непоправимый или труднопоправимый ущерб, и помощь медицинской науке — это возможность хоть какой-то компенсации. Конечно, такая помощь не должна быть принудительной и исследования не должны быть жестокими или слишком рискованными, но в какой-то финальной стадии проверки безопасности лекарств заключённые могли бы участвовать в обмен на какие-то элементы комфорта или за деньги на будущее. С другой стороны, нужно обеспечить защиту заключённых от принуждения к участию в таких исследованиях, видимо, это должно делаться публично и под контролем структуры, независимой и от учёных, и от тюремного руководства (вероятно, прокуратуры), чтобы убрать конфликт интересов.