Раз информация копируема, непонятно, почему это можно считать кражей, ведь мы оставляем владельцу тот же объём знаний, что был и раньше, — мы у него ничего не отняли. Классификация копирования как кражи приводит к появлению строгого законодательства, противоречащего законам Вселенной. Это контрпродуктивно, надо искать другие решения. Ведь, несмотря на постоянное ужесточение наказаний, пиратство остаётся массовым явлением, видимо, потому, что каждый индивид понимает, что, делясь копией, он ничего не теряет, что информация — это не то же самое, что материя. Если закон не исполняется большинством населения, то есть вероятность, что с законом что-то не так (см. «Исполнимость законов»). Хотя, конечно, на создание информации были затрачены усилия, и необходимо как-то их компенсировать создателю, но из этого не следует, что копирование — это кража.

Немного иной аспект предыдущего пункта — копирование информации невозможно контролировать, т. е. все такие попытки будут шаг за шагом приближать нас к тотальному контролю, что, конечно, противоречит принципу свободы (см. «Индивиды свободны во всём за пределами налагаемых Соглашением ограничений») и принципу исполнимости законов (см. «Исполнимость законов»).

Непонятно, как определять стоимость информации, ведь стоимость копирования благодаря развитию технологий стремится к нулю, количество копий заранее определить нельзя, а значит, сложно определить, какой процент от затрат на создание информации нужно заложить в стоимость копии. Цены на рынке, конечно, как-то устанавливаются, но есть проблема с расчётом ущерба от копирования: мало того, что цену нельзя определить, так ещё и сложно оценить величину недополученной прибыли даже при известной цене. Ведь тот факт, что индивид взял что-то бесплатно, не гарантирует, что он это купил бы, вполне возможно, индивид отказался бы от товара, посчитав цену неподходящей, или стал бы искать более дешёвую замену.

В принципе, можно предложить схему, при которой расходы на создание товара распределяются между запланированными к продаже копиями в количестве N. Если копий продаётся N + 1, то расходы пересчитываются, и первым N покупателям возвращается их переплата. Однако такая схема сложна в администрировании (нужно вести учёт всех покупателей, возвращать им весьма малые суммы и т. п.) и может приводить к махинациям с себестоимостью (производители будут завышать её, насколько это возможно). Ну и непонятно, как рассчитывать N, например, при N=1 первый купивший должен компенсировать все затраты на производство, а потом ему что-то вернут, если будут другие покупатели, правда, мало кто захочет быть первым покупателем. Хотя, вероятно, определение стоимости не такая уж большая проблема — сейчас как-то справляются с выбором цены.

Есть высокая вероятность монополизации. Потому что чаще всего контент уникален, нельзя купить такой же фильм от другого производителя или такую же песню от другого исполнителя — они все очень разные, даже программное обеспечение часто делается так, что заменить его сложно (хотя государство должно бороться с этим для развития конкуренции). Если нет конкуренции, то получается монополия, а монополия — это завышенные цены и низкое качество. Например, сейчас производители думают не об удобстве пользователей, а о защите от копирования, а пираты как раз предоставляют удобный сервис. Кроме того, завышенная цена и продажа ничего не стоящих копий позволяют монополистам получать сверхприбыли (подробнее в следующем пункте) и инвестировать их в укрепление своего главенствующего положения — скупать конкурентов, давать взятки, лоббировать законы и т. д. Причём часто монополист — это не автор контента, а посредник, обойтись без которого до последнего времени было сложно. Сейчас теоретически можно, но на практике всё так же сложно, ибо эти посредники монополизировали рынок.

То, как монополизация приводит к росту цен, можно рассмотреть на примере производства популярных фильмов, которое имеет весьма высокую стоимость. Возможно, потому что снимающиеся получают астрономические зарплаты? Хотя вполне может оказаться, что нищие артисты местного театра не менее профессиональны, просто им не повезло с местом, временем, внешностью или чем-то ещё. Или, может, потому, что съёмками занимаются большие корпорации, которые неэффективны, имеют раздутый штат? Или потому, что они тратят много денег на рекламу, т. к. без рекламы их фильмы никому не будут нужны и не будут продаваться? Или потому, что они тратят массу денег на секретность и защиту от копирования? А может, в стоимость фильмов входят расходы на лоббирование нужных правообладателям законов по всему миру? При этом нельзя сказать, что эти дорогие фильмы сделаны качественно — да, спецэффекты обычно хороши, но сюжет часто не выглядит тщательно проработанным и/или не отличается новизной.

Есть неравенство в возможностях получения дохода между производителями информационных и материальных товаров. Например, можно создать одно произведение и всю жизнь получать доход, ничего не производя, причём размер доходов сильно зависит от известности, в которой велика роль случая (недостаточно быть хорошим музыкантом, надо ещё оказаться в горстке тех, о которых знает большинство слушателей). Конечно, с эгоистической точки зрения это хорошо — раз потрудился и всю жизнь получай доход, но мы говорим об устройстве общества, а с точки зрения общества полезно, чтобы все продолжали трудиться, т. е. чтобы доход как-то соотносился с затраченным трудом, а не получался за ничего не стоящее копирование результата давно сделанной работы. Тем более что производители материальных товаров как раз и получают плату за труд и вправе рассчитывать на то, что и производители информации будут в аналогичных условиях исходя из принципа равенства перед законом (см. «Все индивиды являются равными участниками Соглашения»).

Допустим, музыкальная группа выпустила хит, цифровые копии хорошо продаются, и в какой-то момент доход от продажи покрывает все затраты на создание песни и обеспечивает максимально возможную в материальном мире прибыль. Песня популярна, в рекламе не нуждается, т. к. все друг другу её рекомендуют, стоимость обслуживания сайта для её продажи мизерная (а может, и нулевая при использовании сторонней площадки, которая, например, зарабатывает на рекламе), и группа начинает получать прибыль без каких-либо усилий. И чем глобальнее мир, чем он более информационно связан, тем больше будет прибыль. Изначально эту проблему пытались решать ограничением срока действия авторских прав, но, во-первых, даже те сроки, что были установлены изначально, оказались велики, и крупные правообладатели получили столь больши́е прибыли, что смогли лоббировать его увеличение, тогда как в связи с развитием информационных технологий и глобализацией рынка сбыта срок окупаемости уменьшился и нужно было сокращать срок действия авторских прав.

Если мы приравниваем информационный товар к материальному, то должны применять к нему и соответствующие требования. Возьмём, например, гарантийный срок. Покупая материальный товар, я могу его осмотреть и оценить, насколько он хорош для меня, помимо этого, я знаю, что у товара есть гарантийный срок и что товар точно будет выполнять свою функцию в течение этого срока, а производитель за свой счёт устранит неисправности в случае их возникновения. Всё это сложно применить к информационным товарам: если товар развлекательный, то критерии качества субъективны, поэтому сложно что-либо гарантировать. Но тогда непонятно, можно ли требовать оплату, если ничего нельзя гарантировать.

Допустим, фильм окажется неинтересным, получается, вы зря потратили не только деньги, но и драгоценное время своей жизни? Вам вернут за него деньги? Оплатят в соответствии со стоимостью вашего часа потраченное впустую время? Для неразвлекательных информационных товаров (например, программное обеспечение) есть объективные критерии качества, однако по факту всё ПО продаётся «как есть», без гарантий качества и даже применимости для каких-то целей, так как, чтобы гарантировать качество, надо полностью менять подход к разработке, а если нет гарантий качества, то сто́ит ли платить? Может, в таком случае нужно платить за поддержку, за сервис, в общем, за работу, а не за копию программы?

Усложняется законодательство в сфере интеллектуальной собственности, многообразие видов которой также выглядит как множество «костылей», призванных решить проблему приведения информационного товара к материальному. Хорошо, что хоть научные теории не стали относить к объектам интеллектуальной собственности.

Возникает переизбыток информационных товаров. Преимущества информационных товаров над материальными притягивают инвестиции в эту сферу, что порождает невообразимое количество товаров, созданных только для заработка, а значит, чаще всего не имеющих высокого качества, типовых, продаваемых только благодаря инвестициям в продвижение.

Также данный подход, если формально и системно ему следовать, порождает всякие парадоксальные пограничные ситуации. Например, играет у индивида радио с «копирайченной» музыкой и работает видеорегистратор, может ли он выложить видео с этого регистратора в публичный доступ? Играет в публичном месте «копирайченная» музыка, индивид звонит по телефону с включённой громкой связью — это нарушение копирайта? Ведь у звонящего нет права на публичное воспроизведение. А если «копирайченная» музыка стои́т в качестве звонка на телефоне, является ли это незаконным публичным воспроизведением? Понятно, что в качестве «костыля» для таких случаев придумали понятие fair use, но определять его могут только индивиды, а значит, никакой автоматической фильтрации контента не должно быть. Или просто надо запретить любое публичное воспроизведение «копирайченного» контента, чтобы исключить такие парадоксы?

Разработка на энтузиазме (just for fun). Не требует запрета на копирование, существует независимо от его наличия.

Разработка на заказ. Если кому-то действительно нужен какой-то информационный товар, этот кто-то закажет и оплатит всё самостоятельно. Да, будет риск, что конкуренты какими-то путями получат копию бесплатно, но у заказчика будет фора, а конкуренты в любом случае сделают аналогичный функционал. Ещё один способ не бояться конкурентов — это использовать решения, выпускаемые под лицензиями вроде GPL, пример Linux показателен — компании-конкуренты вполне успешно сотрудничают.

Краудфандинг. Это вариант разработки на заказ, только заказчиков много, что позволяет им получить продукт ощутимо дешевле. Эта модель также не предполагает наказания за копирование. Да, будут те, кто потом воспользуется продуктом бесплатно, но можно исходить из того, что если они не были готовы заплатить за него, то он им не был сильно нужен, хотя в таком подходе есть и проблемы.

Инвестиции. Могут быть как личные, так и внешние, важно, что у создателя контента есть возможность посвятить своё время созданию продукта. Отсутствие запрета на копирование может снизить уровень инвестиций в разработку новых информационных продуктов. Но не факт, что это проблема, — реально нужные информационные товары так или иначе будут созданы, а разработка очередного клона известного продукта в надежде заработать имеет не очень большую ценность. Возможно, общество от этого только выиграет — те, у кого есть деньги, перестанут замусоривать информационный рынок своей типовой, но высокобюджетной продукцией, и у настоящих творцов появится шанс стать известными и что-то заработать. По сути, инвестирование в разработку превращается в маркетинговое инвестирование — выпуская продукт, автор рекламирует себя и свои услуги, связанные с этим продуктом.